Мне кажется, это будет плавучая банка со шпротами такими темпами...

Отписалась Ситрине в личку за себя, за самовар и за Рилина. Посчитайте нас, строгая тетя!

Приедем. Запишите +2.

@"froxels":

Много лет назад, организовывая клан Suicide Masters, Mirrodin отдавал предпочтение

это.......я конечно понимаю что Миррр сейчас ГМ, но ведь гильдию не он основал, не? Насколько я знаю основателем был Скронц...
Или я фразу не поняла?

Если честно, понятия не имею кто ее основывал. Не стреляйте в пианиста- он играет, как умеет :lol:

спасибо за рассказ )

Приходите еще :mrgreen:

помниться замок был взят... и как раз Папирусом

Ага, говорю же- упорный товарищ :lol:
Он к нам много раз приходил тогда. Но взял в другой раз, не в то гв, когда мы там загорали

З.Ы. Империя Зла тоже не смотрится

Да это я иронизирую над общественным мнением. На самом деле, дурдом "ромашка" подошел бы лучше :lol:

А заклинание Рувах- это внутренний юмор, с этим рувахом просто одна забавная история связана. Да и вообще, рассказ писался для своих в основном, о чем я честно предупредила с самого начала

Как-то на гв к нам в имп- рум зашел син-кросс. Он так стойко и упорно сопротивлялся, что вдохновил на написание рассказа
Скорее всего тем, кто не знает гильдии 187 и Suicide Masters, читать будет неинтересно...

• Ну, теперь пора. Все поняли свою цель?- Mirrodin поднял голову от чертежа на песке и посмотрел на своих людей. Внимательные взгляды, серьезные лица. Его слушатели были собраны и спокойны, как и полагается настоящим камикадзе. Много лет назад, организовывая клан Suicide Masters, Mirrodin отдавал предпочтение совсем молодым, неопытным, чтобы воспитать из них безжалостных бойцов со стальными нервами и презрением к смерти.

• Повторю еще раз, для ясности. Танки прорывают первую линию обороны. Мы проходим внутрь. 187- очень сильный противник, наверняка у них есть туз в рукаве. Разведчики докладывали, что на балконе засада, и что мобильные отряды постоянно перемещаются по замку. Но до сердца замка не доходил ни один наш шпион. Я не думаю, что мы сможем прорваться. Скорее всего, мы все погибнем, и Кафра примет нас в свои объятия. Но среди нас есть мастера скрытности. Они обязательно должны проникнуть в имп-рум и сломать кристалл империума, дающий замку неуязвимость. Как только это будет сделано, замок станет нашим. А теперь вперед!
  Зазвенели шпоры боевых пеко-пеко, в воздухе запахло озоном- маги и присты запели свои заклинания. Mirrodin окинул взглядом своих людей и произнес традиционный призыв:
  -Три, два, один, ГО!!!
  С криками и гиканьем конница ворвалась в ворота замка. На шаг позади нее шли волшебники и менестрели, прикрытые щитами тяжелой пехоты. Присты, благодаря годам тренировок тела и духа почти нечувствительные к магии, поддерживали обе волны нападавших. Зазвенела сталь, пролилась первая кровь... Битва была тяжелой.
  Но papirus в ней не участвовал. Он проскользнул мимо занятых осадой волшебников врага, отступил в тень от заклинания рувах, которое кастовала белокурая пристесса с нашивкой 187 на рукаве, ужом просочился в темную нишу и замер. Его товарищам, похоже, удалось прорвать оборону у ворот. По коридору загремели когти пеко, и вот из-за угла вывернул изрядно поредевший отряд. Помятые, окровавленные, на половине из них была сломана броня, но глаза сверкали, и охрипшие голоса все еще издавали боевой клич. Не покидая тени, papirus отправился за ними.
  Однако далеко они не ушли- на балконе их подстерегала ударная группа 187. Из этой мясорубки не ушел уже никто. Никто, кого могли бы заметить с балкона.
  Papirus был готов ко всему. Дважды он слышал в коридоре грозные шаги имперской конницы, и дважды ему удавалось отвлечь от себя их внимание. И вот он уже у заветного портала. Затаив дыхание и вспомнив своих погибших друзей, асассин вошел внутрь.
  Имп-рум был размещен у самой крыши здания. Стеклянная крыша пропускала много света, а по случаю хорошей погоды она была открыта. И постоянный непонятный шум, слегка заглушенный плеском воды в многочисленных бассейнах. Перед входом лежало множество ловушек. Ничего, ловушки- это не так страшно. Его учили их избегать. Прижавшись к стене, Papirus начал свой мучительно медленный путь в святая святых. Мимо него прошел очень серьезный снайпер, молча поправил ловушки, для порядка выпустил сокола, но к счастью, не в его сторону.
  Papirus присмотрелся к его нашивке- охотник был так близко, что он смог различить буквы на ней. Традиционно черная нашивка Империи Зла с белыми цифрами, под ней, как всегда золотом, имя носящего, Re Lucks, а ниже, вышитое розовым мулине "ВИТЯ-сладкий трапер". Эта странная вышивка настолько не вязалась с угрюмым видом снайпера, что предположить его автором изречения показалось Papirusу совершенно немыслимо. Бедному захватчику стоило большого труда удержаться от неподобающего приличному камикадзе хихиканья. Однако он сумел взять себя в руки и продолжил движение, убедившись, что снайпер смотрит в другую сторону.
  Шум распался на отдельные звуки и оказался оживленным разговором. В глубине комнаты убийца рассмотрел и собеседников. Пара хорошеньких пристесс, изящная монахиня в одежде чемпионки, снайпер, волшебник, алхимик и красавица в традиционном костюме гильдии теней. И все загорают в шезлонгах. Во время атаки его гильдии на их замок.

• Как же я все-таки прекрасен!- Джимбо поднял с пола сверкающую ловушку и полюбовался на свое отражение. Как вам девчонки, все-таки повезло!- Его жены, бывшая и настоящая, в шезлонгах отдыхающие на бортике бассейна, переглянулись и ехидно захихикали.

• Знаешь, дорогой... Лично я вот вышла за тебя замуж по рассчету.- Тарде отломила еще кусочек граната и подсунула его на блюдце Лонгиниусу, который с увлеченным видом читал огромный трактат, переплетенный в кожу, с надписью "Стохастические позиционные модели для измерения в денежной форме индивидулальных условной и реализуемой стоимостей в системе товарооборота между гильдиями". Перелистывая страницу, он вслепую пошарил на блюдце, нащупал подношение, и недолго думая о его происхождении, отправил в рот.
  -Вот-вот!- поддержала ее Котя. Скажи спасибо, что Таха тебя алименты платить не заставила.
  Джимбо заметно сник. Обе пристессы рассмеялись.
  -Все равно мы тебя люююбим!-хором заключили они.
  "Дурдом какой-то,"- подумал Papirus, медленно, но верно пробираясь к импу. "И ЭТО- сильнейшая гильдия?"
  -А кстати,- монахиня в четвертом шезлонге сдвинула на кончик носа солнечные очки,- расскажите-ка мне, что там опять у Стива с Лерой происходит!

• Да-да-да, мне тоже интересно!- Убийца отложила какую-то тряпицу, на которой она что-то вышивала, и тоже подключилась к разговору.
  -Кстати, Вардан! а что ты все время вышиваешь? - Тарде наклонилась над столиком и подняла незаконченную работу. На белом льне были вышиты два симпатичных котенка и надпись: "С любимым Мурзиком уже 7 месяцев и 27 дней!"- Какая прелесть! Тебя в гильдии убийц научили?
  -А то! Каждая уважающая себя девушка-убийца должна уметь работать под прикрытием! Ты от темы не уходи! Давай, рассказывай!!!
  Papirus сделал еще шаг. Чтобы добраться до империума, он должен был преодолеть несколько открытых участков, и один из них был как раз возле развеселой компании. Он пригляделся повнимательнее. Кто из них наименее опасен? Наконец, он сделал выбор. Пригнулся и побежал мимо пристесс.
  -По-моему, этот мальчик не понял, что его давно заметили,- Тарде небрежно взмахнула рукой.
  Papirus узнал заклинание Рувах, которое лишало его спасительного укрытия теней. Зашипев, он приготовился подороже продать свою жизнь. Монахиня встала, и камикадзе с ужасом узнал в ней Гильдмастера 187, Брунхильде. Убийца повернула к нему точеную головку и он заметил то, чего не видел раньше- под шезлонгом валялась пара тапочек с подсветкой, какие выдают тем, кто достиг вершин в мастерстве.
  -Девочки, вам помочь?- Лонгиниус поднял глаза от трактата.-Нет-нет, дорогой, не отвлекайся!- Ну, как хотите,- волшебник пожал плечами и продолжил чтение.
  -Приходи как-нибудь на чаек,- успел услышать Papirus до того, как увидеть голубые глаза альдебаранской Кафры.
  Аетерна, Соул брейк и Азура пришли одновременно.

Давно это было… Жил- был далеко-далеко в Умбале коренной умбалиец. Звали его Сэмми Куму-куму Нука Поа и был он настоящим бамбучча. (Не знаешь, кто такой бамбучча? Слушай! Фанта подскажет!) В общем, был он добрым, веселым, любил чатиться в сети и вечер перед уютным огнем. Но больше всего он любил петь свои песни. И ведь голос у него был великолепный, и музыку он писал чудесную, и даже слова (редкость в наше время!) были не такие уж и глупые. И быть бы ему рок-звездой, если бы не одно маленькое но. Дело в том, что наш приятель Сэмми был очень безобразным. Не то, чтобы у него был слишком большой нос, или уши торчали - нет, с этими мелкими недостатками можно было бы как-то мириться. Нееет… Сэмми был безобразен в полном смысле этого слова. Более безобразное существо сложно было найти во всем Мидгарде. Совокупность черт лица Сэмми вызывала обмороки у женщин, а дети с криками разбегались от него кто куда. Даже самые храбрые умбалийские охотники вздрагивали и крестились, встречая его вечером на узенькой тропинке. Многие предпочитали свернуть в чащу, чтобы не приближаться к Сэмми.

Конечно же, нашего героя такое положение вещей очень огорчало. Еще бы, он такой хороший, добрый, веселый.… А все сторонятся его только потому, что он безобразен... Больше всего расстраивался он, когда люди не хотели слушать его песни. Сэмми терпел- терпел, да и решился уйти из родной деревни в большой город в поисках лучшей доли. Долгим и длинным было его путешествие в столицу. Наш отважный музыкант извел не одну сотню стрел на негостеприимных полянах, отстреливаясь от кровожадных чудовищ, атаковавших его из кустов. Долго ли, коротко ли - пришел Сэмми на поля Пронтеры.

Более красивого места ему не приходилось видеть ни разу в жизни. Ярко светило солнце, а по зеленой шелковистой травке прыгали разноцветные порринги. «Вот, -подумал Сэмми, - порринги всегда улыбаются, и все-все считают их милыми и симпатичными!» И тут его осенило. Чтобы стать симпатичным, нужно всего лишь улыбнуться! Сэмми кинулся к ручейку, нашел тихую заводь и принялся учиться улыбаться. Да-да, не смотри на меня так. Ты разве не знал, что жители Умбалы не умеют улыбаться? У них уголки рта растут вниз. Даже самый веселый умбалиец никогда не улыбается - только глаза смеются. Вот и Сэмми это искусство было не знакомо. Долго он мучился, но у него так ничего и не вышло. Уж что только он не делал, даже рот руками растягивал – ничего не выходит. Не предусмотрела природа улыбок для коренных умбалийцев. Пригорюнился Сэмми. Закручинился. Уселся на берегу ручья и уже приготовился как следует пострадать, как его кто-то задел. «ПОРРИНГ!»- подумал наш герой. Разъяренный своей неудачей, Сэмми вышел из себя и отвесил несчастной зверушке такого пинка, что бедный порринг описал дугу и с громким ЧПОКом разлетелся на куски. Сэмми тут же раскаялся в своем поступке, он подбежал к бренным останкам несчастного, чтобы посмотреть, нельзя ли ему чем-то помочь. В розоватой лужице лежал словно бы осколок улыбки. Клейкая синяя масса, очень хорошо подходящая для лепки. Сэмми крепко задумался - он был не только добрым и веселым, но и умным умбалийцем.

«Если я не могу улыбнуться сам, то пусть порринги улыбаются за меня!» - так решил Сэмми и принялся за дело. Конечно, одного кусочка желопая (так он назвал материал, который случайно обнаружил) ему не хватило. Сэмми было очень жаль убивать невинных зверушек, но он так хотел заполучить себе новое лицо! Утешало его только то, что в Мидгарде никто и никогда не умирает насовсем, а недавно убитые им порринги резвятся на лужайке как ни в чем не бывало. Вот, наконец, он набрал нужное количество желопаев (забавное слово… по-умбалийски оно значит «синяя какашка») и вылепил лицо. Оно было вполне симпатичным, улыбчивым и забавным. Но ему не хватало красок. Сэмми решил не сдаваться и найти такое вещество, которое позволило бы ему раскрасить маску. Он экспериментировал снова и снова - забирался в самые глухие и неизведанные уголки Мидгарда, пробовал варить краски из красных, синих и белых растений, но ни одно растение не давало такого красивого оттенка, как обычный клевер, постоявший на солнце с водой недельку-другую. Сэмми извел не одну маску, пока добился такого красивого смуглого оттенка. Когда его новое лицо было готово, возникла новая проблема- как прикрепить его к лицу старому. Тут уж все было понятно. Из пуха лунатиков наш изобретательный друг сплел нити, из которых смастерил веревочку. Веревочка крепилась к его огромным ушам, и маска сидела как влитая.

Обрадованный и окрыленный, в новенькой улыбающейся маске, Сэмми вошел в столицу. Люди спешили по своим делам, проходили мимо него, но никто не шарахался, не крестился и не падал в обморок. Юноша решил рискнуть. Он вышел на главную площадь, устроился перед фонтаном, достал умбалийский народный инструмент-- электрогитару -- и заиграл одну из своих лучших песен. Вскоре люди начали замечать эти дивные звуки. Вокруг Сэмми образовалась группа слушателей, которые притопывали, прихлопывали и кивали в такт музыке. И снова никто не шарахался! Люди удивлялись тому, что он в маске, но и только. Вот юноша исполнил одну песню, вторую, а народ все прибывал и прибывал. Музыканта забросали деньгами и подарками. Когда он, обессиленный, вернулся в свой шалаш на берегу того самого ручья, где он учился улыбаться, он был просто счастлив.

Время шло, карьера Сэмми шла в гору, у него появились деньги, поклонницы и даже личный менеджер. Он больше не жил в шалаше - у него был собственный дом и дача в Комодо. И вот однажды он был на гастролях в Альдебаране, и среди зрителей его взгляд наткнулся на юношу. Площадь, на которой выступал маэстро Сэмми или, как его теперь называли по сценическому псевдониму, мистер Смайл, была переполнена, а вокруг этого юноши было пусто. Присмотревшись к нему, наш герой понял, почему. Парнишка был так же безобразен, как и он сам… Сердце маэстро дрогнуло, и он спустился вниз, к тысячам своих поклонников. Люди расступались, давая ему дорогу. Он подошел к тому юноше, положил руку ему на плечо… и снял маску.

Над площадью прокатился вздох, и повисло молчание. В наступившей тишине слова великого музыканта прозвучали особенно четко:
-Как тебя зовут?
Юноша, все еще не веря, что обращаются именно к нему, неуверенно поднял глаза. Старенький плащ мага, нелепая шапка, тертые, застиранные джинсы. Безумная надежда в глазах.
-Меня зовут Манни.
-Манни... теперь ты больше не будешь одинок.
В этот момент люди разразились приветственными криками, не дав старому искуснику договорить. Они любили своего маэстро, и им не важно было, как он выглядит. В этот момент Сэмми, нет, не Сэмми даже, а Великий мистер Смайл, почувствовал себя настолько счастливым, что даже прослезился.

С этого дня и началась их дружба. Ради нового друга, которого мистер Смайл полюбил как родного сына, он сделал новую маску, с которой Манни не расставался никогда. Шел ли он в Клоктауэр совершенствоваться в магии, или встречался в Алдебаране с друзьями, его новое лицо всегда было с ним. И вот однажды, во время их ежевечерних долгих чаепитий, наставник рассказал Манни свою историю. Он рассказал ему и секрет изготовления масок. И молодой деятельный ум Манни придумал систему, при которой можно не только помочь всем некрасивым людям стать лучше, но и подзаработать денег. Используя деньги, заработанные Сэмми за всю свою карьеру, они открыли фабрику по производству масок. Реклама сделала свое дело- люди нарасхват брвли симпатичные маски. Даже те, кому нечего было стыдиться, тоже брали их- что поделаешь, мода! Дела у Манни и его учителя шли в гору. Манни сменил застиранный плащик на роскошное одеяние визарда, на голове его красовалась новая зеленая шляпа. А маски назвали в честь их создателя- Мистер Смайл.

играю чистым инт- вит пристом. Проблема только одна- монки :lol:

а я качалась в пати с рогом в луянге. На 3-м уровне, когда там куча куч была и Бакса. 50-й джоб на кучах элементарно набивается. А вообще стоит сейчас попробовать в пати с магом на тех же кучах в поле луянга. Они много джоба дают. Хоть их там и мало- зато ханты оттуда ушли